Зарисовки из путешествия на яхте по маршруту Мурманск — Шпицберген — Архангельск
29 июля наша яхта «Мидана» стартовала от пристани, где пришвартован первый атомный ледокол «Ленин». Главной целью путешествия было протестировать новое направление российского парусного туризма — по Северному Ледовитому океану к архипелагу Шпицберген. Кроме того, капитан Дмитрий Теплицкий хотел завершить свою малую кругосветку вокруг Европы с выходом в высокие широты, а я — понять, как работает на Севере парусное вооружение «джонка», традиционное для стран Азии. Эти знания нужны для оснастки яхт «Атика» и «Антика», которые мы с Владимиром Кулиным, еще одним участником экспедиции, строим своими силами в рамках проекта «Капитан Арктика» для покорения Северного морского пути.
Остров «Медвежий»
Рай для рыбаков
Путь из Мурманска к Шпицбергену лежит через необитаемый остров Медвежий. Он появился перед нами спустя двое суток пути. Ветер задувал стабильно 30 узлов (15,4 м/с. — «СР»). «Мидана» мчалась, накренившись на левый борт, а волны таранили ее, будто пытаясь перевернуть. Так продолжалось чуть более суток, пока мы не подошли к архипелагу.
Как только показалась земля, волнение за считаные минуты улеглось. Кстати, вода тут не замерзает: Гольфстрим приносит тепло из Атлантического океана. Но с Северного полюса приходят льды и делают зимнюю навигацию крайне тяжелой. Летом же вполне мореходно: температура воздуха 10–15 °C, а вода, как мне показалось, не холоднее, чем летом в Ладожском озере.
Здесь просто рай для любителей рыбалки. Достаточно забросить удочку на глубину метров пятьдесят, и улов гарантирован. Непуганая треска моментально бросается на блесну — даже наживки не нужно. Остановившись на 15 минут, мы буквально завалили палубу рыбой, которой нашей команде из четырех человек хватило бы на месяц.
Табличка в баре Баренцбурга
Зайдя в залив, мы взяли курс на Баренцбург. В советское время здесь проживали порядка 2,5 тыс. человек, большая часть трудилась на угольной шахте. Сейчас добыча ограничена, в поселении постоянно живут примерно четыре сотни полярников. Кстати, полярниками тут считают только тех, кто пробыл на Севере минимум год.
Сотрудники предприятия «Арктикуголь» и другие жители острова встретили нас как родных — в эти воды редко заходят яхты под российским флагом, «Мидана» была первой за много лет.
В поселке есть все для туристов: гостиница, музей, экскурсии и туры — снегоходные, лыжные, пешие, байдарочные.
Бар «Красный медведь»
В баре «Красный медведь» каждый капитан может оставить на стене памятную табличку о своей яхте. Будете в Баренцбурге — увидите и нашу.
Призраки Пирамиды
Шахтерский поселок Пирамида на норвежском Свальбарде (второе название Шпицбергена, в переводе «холодный берег») строился как витрина СССР, но с распадом Союза угольную шахту закрыли, поселение законсервировали. Мы добирались сюда из Баренцбурга около семи часов.
Электроника показывала те же 30 узлов. Один из членов экипажа вышел на палубу снять видео, но волна окатила его с ног до головы, он забежал в рубку со словами «А водичка-то тепленькая!» и пошел переодеваться.
Связавшись с Пирамидой по рации, подошли на швартовку. В порту нас встречала девушка с ружьем. На поясе патронташ. Ноги по щиколотку в грязи. Оказалось, селевые потоки разрушили плотину и водопровод. И Лада (так звали нашу проводницу) пробиралась к берегу по смеси грунта, камней и воды. Нам в качестве такси до гостиницы подогнали желтый бульдозер.
В Пирамиде живут от силы 20 человек, а приезжают — несколько тысяч в год. И туристы, и местные — все в одной гостинице. Остальные здания — экспонаты. Представьте советские типовые дома, которые много лет назад покинули обитатели и захватила природа. В окнах поселились птицы, гнезда закрыли большую часть проемов. Птицы рядами сидят на крышах и на качелях на детской площадке. Рядом пасется десяток оленей, а на заднем плане возвышается гора, напоминающая храм инков.
Лада открывала нам двери давно опустевших зданий. Школа, бассейн, Дом культуры, кинотеатр с хранилищем пленки, студия звукозаписи с инструментами, которые как будто ждут, когда люди вернутся и здесь вновь зазвучит музыка.
Подводный удар
Утром следующего дня мы отшвартовались и направились к леднику Норденшельда.
Как будто гигантский воздушный шар, когда-то паривший в небе, получил пробоину и упал, накрыв скалу до океана, — вот как выглядит ледник. У подножия скалы белый медведь поедал добычу. Говорят, при встрече с медведями на леднике не помогут ни шумовые патроны, ни световые ракетницы. Грохот от падения в воду кусков отколовшегося льда громче любого выстрела, так что звери оружия не боятся.
Мы вышли на палубу, чтобы сделать фотографии, и тут почувствовали, что напоролись на подводную льдину. Яхту подкинуло вверх, она, будто в замедленной съемке, начала крениться, медленно сползая с препятствия. Мы побежали вскрывать пайолы, чтобы проверить трюм на пробоины. Паники не возникло, каждый занимался своим делом. Яхта медленно дрейфовала среди скал и льдов.
Освящение креста
Крест в гору
Как выяснилось в порту Пирамиды, ничего страшного не случилось, и мы приступили к главному мероприятию нашей экспедиции — установке креста на горе над поселком.
Говорят, еще до прибытия на эти земли полярной экспедиции Владимира Русанова крест на вершине установили поморы. Он пропал в период консервации поселка. Экипажу «Миданы» повезло стать участниками восстановления самого северного креста на Земле.
Вместе с сотрудниками турбазы и «Арктикугля» под предводительством епископа Нарьян-Марского и Мезенского Иакова мы подняли крест на гору. Фундамент укрепили камнями.
На обратном пути освятили и яхту. Теперь, сказал владыка Иаков, она вправе называться кораблем. Может, «Мидане» и штормы будут уже не так страшны?
Стойкие одуванчики
Утром наша яхта взяла курс на Баренцбург — нам предстояло знакомство с «Наукой». Так здесь называют любую организацию, занимающуюся исследованием природы.
Часть нашей команды «Наука» отправила в поля на замеры уровня воды в реках — горные реки часто меняют русло и за считаные дни преображаются до неузнаваемости.
В полях растут сыроежки и поганки. Говорят, встречаются подберезовики. Совсем нет деревьев, только камни и бесчисленные виды мха. Рядом с рекой растут цветы, чем-то похожие на одуванчики, но пух не облетает даже от сильного ветра — природа наградила их стойкостью к суровому климату.
В поселке я зашел в библиотеку. В этом путешествии у нас сложилась традиция: во всех местах, где мы были, найти книгу о парусниках и взять автографы полярников. Из Пирамиды увезли сборник рассказов «На суше и на море» 1981 года с подписями сотрудников турбазы. В библиотеке в Баренцбурге я взял «Двух капитанов», обещал вернуть в свой следующий визит. Так что просто обязан снова приехать.
Путь в Архангельск
И вот «Мидана» вновь мчит вдоль Шпицбергена. Нам надо обойти несколько штормов, поэтому маршрут до Архангельска похож на букву S.
Спустя шесть часов хода была запланирована остановка на рыбалку в последней по пути бухте. Однако время поджимало, и удочки мы закинули в открытом море. Через полчаса 20 голов трески лежало на палубе. Двое из нас принялись за чистку рыбы, двое продолжили нести морскую службу.
Показались киты, стреляющие фонтанами брызг, дельфины. Над дельфинами кружила стая чаек. При виде рыбьей требухи чайки бросили дельфинов и увязались за «Миданой».
Пройдя оконечность мыса, яхта устремилась в открытые воды. Тут и ветер начал показывать свой характер, разгоняя волны все больше. Вскоре судно бросало на четырехметровых волнах. Суши уже не было видно, со всех сторон только океан.
На рассвете пятого дня пути, в 3:20, показалась земля. Почему-то я представлял этот момент как в кино: команда ликует, все кричат «Земля!», обнимаются и радуются. На деле все было прозаично: землю мы встретили угрюмой констатацией, что путешествие скоро подойдет к концу. Сменилась вахта, отдежурившие пошли спать.
Спустя сутки «Мидана» стояла в Архангельске у пристани, где когда-то собирали корабли для российского флота.
Сегодня Северный морской путь доступен для парусников: проложены маршруты, есть инфраструктура для парусного туризма. И я надеюсь, что яхт у Шпицбергена будет много. А мы продолжим строить наши парусники ради новых экспедиций в эти суровые и очень красивые края.
